Письмо Корбану

 Картина Джордж Гудвин Килберн - Сочинение письма

Дорогой Корбан, приветствую тебя.....

Помнишь, при нашей последней встрече, ты мне пожаловался, что у вас в межгалактических космопортах очень много народу. Все толпятся, толкаются, пихаются, наступают на ноги и проходу не дают. И как тебя это злит и раздражает, бесит и приводит в ярость. И что ты не понимаешь, ну, как можно быть такими невоспитанными, эгоистичными и единоличными? Ты все удивлялся, неужели нельзя ходить, думая друг о друге, подвинуться там, пропустить здесь, смотреть куда наступаешь, не переть, а медленно проходить в нужную сторону? А я с тобой соглашалась и говорила, что мной владеют вот точь-в-точь такие же мысли и чувства, когда я спускаюсь в московское метро.

Но дорогой Корбан, все течет, все меняется. Ты знаешь, я обожаю работать над собой, развиваться, совершенствоваться. И еще ты знаешь, как я хочу заново обрести себя, вернуться к себе, создать себя. И я иду по этому пути каждый день, хотя бы один шаг. И я хочу попросить тебя порадоваться за меня. Потому что я наконец-то смогла вернуть одну большую и важную часть себя себе. Нет, Корбан, я не сошла с ума. Просто когда-то давно определенные события в моей жизни превратили меня в Кая. В Кая, сердце которого было сражено осколком зеркала, в Кая, сердце которого замерзло и превратилось в кусок льда, холодного и безжизненного. Я впервые за долгое время чувствую себя живой. И знаешь почему, Корбан? Потому что мое сердце оттаяло, потому что я удалила зеркальный осколок из своего сердца. И это великолепно, Корбан. Я будто снова увидела мир, он так прекрасен и чудесен. В нем столько положительного, позитивного, оптимистичного. И он полон прекрасных людей. Я вдруг обнаружила в своем сердце столько любви, что её хватило бы на всю вселенную, а не только для одно-двух избранных человек. И это невероятное ощущение, Корбан, открыть свое сердце миру, открыть свое сердце людям, открыть его самой себе.

Да, я знаю, ты скажешь, что я его открыла и для боли. И ты будешь прав. Вместе с радостью, счастьем, любовью, наполняющими меня, я конечно же впустила в сердце боль, грусть, печаль. Но они не могут сравниться силой с той любовью, которая теперь живет во мне. Та боль, на которую ты соглашаешься, открывая свое сердце миру, она словно маленький костерок, может обжечь, но оставит в живых. Но вот то количество любви, которое ты впустишь в свою жизнь, просто затопит все твое существо! Это словно безграничный мощный могучий океан, глубокий, насыщенно-синий, но такой теплый, такой безопасный, такой мягкий и нежный. И он с легкостью загасит тот костерок боли, который может вспыхнуть.

Конечно, держать сердце распахнутым, открытым миру сейчас пока еще немного страшно. Но возвращаться к жизни с куском льда еще ужаснее, это кошмар наяву. Мы так устроены, что не можем оградить себя лишь от отрицательных и негативных эмоций. Закрываясь от плохого, мы автоматически закрываемся от хорошего, отрицая в жизни негативные эмоции, мы так же отрезаем и положительные. Уменьшая интенсивность негативных эмоций, мы в точно такой же степени уменьшаем интенсивность и положительных эмоций. Наш мозг может убрать гнев, печаль, тоску, душевную боль и оставить радость, счастье, любовь. Это все равно как ты бы сказал: «Я не хочу чувствовать свою правую руку, она мне мешается. Удалите из неё все нервы, а сама рука для красоты пусть будет». Но без нервов через некоторое время мышцы атрофируются, питание тканей нарушится, и эта конечность, якобы не нужная тебе, превратится в тень руки. Да, она как будто бы будет висеть для красоты, но красоты в ней не останется. Ты не сможешь, если тебе очень захочется, двигать ей, взять какой-нибудь предмет правой рукой, кого-нибудь обнять этой рукой. Да, ты уберешь нервы из неё и если кто-то обварит её кипятком или приложит к ней горячий утюг, или сломает её, то ты ничего не почувствуешь. Но и если кто-то погладит тебя ласково по этой руке, если кто-то попытается обнять себя этой рукой или поцеловать её, если кто-то вложит тебе в эту руку самый большой и дорогой драгоценный камень, то ты ничего из этого не ощутишь и не сможешь удержать.

Лишаясь боли, лишаешься и радости. Не получится удалить аппендикс, оставив на этом месте сосуды и нервы, которые питали его, их отрежут вместе с ним.

С другой стороны, всякая боль проходит, она имеет начало и конец. Конечно, если хочешь страдать, то можешь сознательно продлевать это чувство. Но ведь страдать или нет выбираешь только ты! Переключатель в твоей голове. Открыв свое сердце, ты впустишь в него такое количество любви, благодарности, радости, непринужденности, легкости, которое с лихвой окупит краткие мгновения печали, тоски, душевной боли. Естественно, любить или нет, решаешь тоже только ты. Но это чувство так многогранно, так одухотворенно, так окрыляюще, так вдохновляюще, что отказаться от него теперь для меня невозможно. И я каждый день выбираю любить: себя, других людей, мир, всё.

И знаешь, Корбан, как только я выбрала любовь к людям, они вдруг перестали меня толкать, пихать, наступать мне на ноги. Это удивительно! Они вдруг преобразились, хотя я уверена, что на самом деле они остались такими какими были. Просто я их вижу другими теперь. Они стали такими милыми, вежливыми, осторожными. И такими прекрасными. Как же мне не любить их? Буквально недавно я выхожу из вагона поезда в метро, а люди на платформе так торопятся попасть в вагон до закрытия дверей, что стали заходить, не дожидаясь пока я выйду. Раньше, я уверена, кто-нибудь толкнул бы меня, задел сумкой-рукой-ногой, но не теперь. Нет, они так аккуратно заходили по обе стороны от меня, что вообще никто ни разу меня не задел! Я прошла сквозь них как горячий нож сквозь масло! Это их бережное и уважительное отношение так меня растрогало, что я чуть не расплакалась.  Они торопились зайти в вагон, но при этом делали это очень аккуратно, чтобы не задеть меня. Предваряя твой скепсис, я скажу, Корбан, нет, это был не один раз. Это повторяется день за днем. Неделю за неделей. Я люблю их, они любят в ответ меня. Знаешь, я теперь часто наблюдаю как кто-нибудь пропускает вперед другого кого-нибудь, придерживает дверь, вот так же аккуратно заходит в вагон, помогает донести тяжелый чемодан, извиняется, если наступает на ногу, старается держаться за поручень дабы не упасть на рядом стоящих. Это так мило и трогательно! Ах, Корбан, что бы ты не говорил, люди чудеснейшие существа! Они так прекрасны, что их невозможно не любить.

А еще иногда я думаю, Корбан, о том, что возможно только в метро они не чувствуют себя одинокими хоть какое-то время. Ведь далеко не всем из них повезло найти любящего и любимого супруга или супругу, у кого-то возможно дома тяжело больные родные, которые за своими страданиями забыли, как дарить любовь, а на работе конкуренция и упырь-начальник. Ты вроде среди людей, но так одинок. А кто-то возможно действительно живет совсем один, хотя и рад был бы эту ситуацию изменить, но боится. Боится боли и закрывается от людей. И тянется к ним. Одновременно. Разрываясь между этими противоречивыми действиями. И может быть в этой толпе, в этой толкучке они могут хоть ненадолго забыть о своем одиночестве. Может быть поэтому они так активно пихаются, толкаются, кучнятся. Потому что только так могут получить подобие отношений, такую вот грустную замену объятий, поцелуев, внимания, любви. Невыносимее всего равнодушие. Дети если не получают внимания и любви, начинают хулиганить, чтобы получить хотя бы тычки, упреки, ругань. Это лучше, чем полное равнодушие. Вот и эти люди, также идут в метро, чтобы получить хоть такой убогий и печальный вариант внимания. Толкаются, ругаются, толпятся, чтобы хотя бы 2 раза в день забыть о своем одиночестве, чтобы хотя бы 2 раза в день напитаться эмоциями. Хотя бы негативными. Ох, Корбан, ну конечно же в сознании у них мысль «Как я их всех ненавижу», а вот подсознание толкает их на эти действия, чтобы хоть на короткий миг уйти от болезненного равнодушия.

И когда я думаю об этом, мне становится так грустно и печально, дорогой Корбан. Мне так и хочется подойти и каждого из них обнять, сказать, что на самом деле он или она такой замечательный, такой волшебный, такой чудесный человек, что на самом деле все хорошо, что надо расслабиться и просто открыть свое сердце, просто впустить в него любовь. Да, сначала покажется, что заходит только боль, ненависть, гнев, но они очень быстро растворятся в любви, неге, нежности, счастье, благодарности. И что, когда ты держишь сердце распахнутым миру, то этот мир отвечает тебе тем же! Так хочется обнять, сказать, что надо просто перестать бояться, отпустить этот страх, сказать, что этот человек не одинок, и что уж хотя бы я его всегда готова поддержать, подбодрить, утешить и обогреть. И что на самом деле все будет хорошо! Нет, все будет даже еще лучше, чем хорошо.

Я нравлюсь себе такая вот обновленная, я люблю себя такой. Даже если кто-то скажет, что это глупость, сумасшествие или что-то в этом духе. Мне все равно. Истина в моем сердце, разве нужно что-то еще?

Отринь свой страх, Корбан, открой свое сердце. Попроси помощи в этом у Лилу, ведь она прибыла к нам с горячим, пламенным сердцем нараспашку! Это и был тот самый пятый элемент. Наше сердце создано любить и наполняться любовью, впусти её, дорогой Корбан!

Изменишься ты и изменится весь мир!